Андрей Макаревич: "Beatles – магия света"
"Обозреватель", №2б 1995 год.
И 25 лет прошло, и 30.
И опять я спрашиваю себя: что это было?
Что за волшебная сила пронеслась над миром и заставила все человечество повернуть головы в сторону четырех совершенно обычных парней из Ливерпуля?
Что заставило миллионы молодых людей на всей планете забросить спорт, науки и все остальное, чем они занимались, и превратиться в бренчащих на гитаре волосатиков?
Я ищу ответ в мире логических объяснений – и не нахожу его.
Я только помню свои школьные тетради, изрисованные электрогитарами, в три слоя покрытые названиями битловских песен, и черные мозоли на пальцах от кошмарных гэдээровских струн «Физома». Помню споры с пеной у рта – кто это на фотке: Джон Леннон или Ринго Старр? А еще – зеленый глаз магнитофона «Яуза», до прозрачности протертые пленки Тип-6 и мурашки по всему телу от соприкосновения с новой битловской песней.
Ночью можно было часами прилизывать на лоб волосы и, нацепив гитару, критически любоваться своим размытым отражением в запотевшем окне – похож ли на Харрисона?
Так первобытные люди одевали для молитвы маски богов.
Что это было?
Ливерпуль – прокопченный, угрюмый, чудовищно провинциальный городок. Рок-н-ролл, сотканный из любви и грязи, мог бы, по идее, родиться именно там.
Но «Битлз» не изобрели рок-н-ролл.
Они вообще ничего не изобрели. Просто во все, существовавшее до них, добавили божественное дыхание. Чувствовали ли они это сами?
Вряд ли.
Пит Бест, которого выкинуло из «Битлз» на самой заре и с которым я беседовал в Ливерпуле, оказался более чем заурядным.
А вот БГ, например, познакомился с Джорджем Харрисоном. Был у него дома. И опять мне было семнадцать лет, и я выспрашивал Борю: а какой он, Харрисон? Умный? Или важный? Или скромный? Или какой?
Да нет, сказал Боря. Он просто обожженный тем светом, который на них излился.
Обожженный тем светом.
Мы пока не умеем объяснить магию.
И слава Богу.
«Битлз» и весь остальной рок-н-ролл близки не больше, чем божество и изображение божества.
И никому с этим ничего не поделать.
Все мы полны амбиций. Все целимся в неведомое.
Их выстрел попал в вечность.
Нам, кстати, повезло.
Весь мир молился на «Битлз». И все-таки всему миру они были доступнее, чем нам. Там можно было пойти в магазин и купить их пластинку. Или майку с их портретами. Или даже попасть на концерт.
А мы ловили каждый отзвук их песен, каждый лучик, чудом долетавший до нас через унылые брежневские кордоны, с жадностью умирающего от жажды в пустыне.
И от этого «Битлы» делались нам все дороже.
Правда?

До скорого, братцы!
Похоже, окончен бой.
Рок-н-ролл отзывает своих солдат домой.
Взамен наших слов
Другие придут слова,
Пепел наших костров скрыла трава.
Скрыла трава.

Очерк прислал Александр Овчинников.



Читайте также: Как убили рок-н ролл в диалоге:Андрей Макаревич («Машина Времени») – Валерий Кичин («Обозреватель»). Интервью на тему.