"Рассказы о хиппи 70-х" Василия Бояринцева.

Пара слов о том, почему...

...То, что у "Машины Времени" возрастная группа поклонников не имеет границ ни в ту, ни в другую сторону - ни для кого не секрет. Достоверно известно также, что многие поклонники "МВ"  - люди, возраст которых значительно моложе возраста самой группы. Это, вообще-то замечательно, но есть одно но... Время на месте не стоит. "МВ" выросла в атмосфере, совсем не такой, какая окружает нас теперешних, и, безусловно, можно ее и не знать, ту атмосферу, и жить спокойно, знакомясь исключительно с творчеством, и для большинства, наверное, это даже правильно. Но для тех, кто хочет погрузиться, побывать "там", где качалась колыбель маленькой "Машиночки", для тех, кому не безразлично вовсе, из какой такой почвы проклюнулись ее ростки, ныне известные более, как вековые дубы, для тех, кто хочет познакомиться с фанами прошлых лет, первооткрывателями... Наверное, да, для них тоже (хотя, автор не преследовал конкретно этой цели), были написаны все эти любопытные вещи. 

Что и говорить - даже тогда Система - это было НЕЧТО, о чем знали лишь самые посвященные, а уж теперь... Что мы знаем о ней?

С любезного разрешения автора и реального участника всех описываемых им событий, Василия Бояринцева, я позволила себе выбрать несколько отрывков, напрямую связанных с именем "Машина Времени" (скажу честно, что мне было очень трудно выбирать: так хотелось взять как можно больше, но приходилось ограничиваться узкой тематикой), поэтому...! Всем, кто хочет действительно окунуться в те, по-своему чудесные и странные одновременно дни, кто хочет прокатиться на машине времени в прошлое - я очень-очень сильно, от души, советую прочитать все произведения этого автора, заглянув на его сайт http://www.bazilevs.narod.ru/page1.htm

Ваша Red Rose

Отрывок из рассказа "Вставная Челюсть"

"...В погожие деньки тусовка располагалась прямо на ступенях кинотеатра и ограждении тротуара, так что ещё издали можно было разглядеть, кто имелся в наличии, и что, соответственно, сулил грядущий вечер. Так и тогда, я был заранее обрадован, когда обнаружил в толпе у “Октобера” своего старинного приятеля, Влада из Одессы, всегда неожиданно появляющегося в столице, и всегда переполненного новостями, головокружительными проектами или просто незамысловатыми авантюрами на самое ближайшее время. Последний раз я встретил его, столь же неожиданно, в Таллине, в “кохвике у Ципруса”, и он немедленно утащил меня на дачу, переполненную совершенно незнакомыми эстонцами, смотреть по финскому телевидению интервью и последнюю программу Леннона, а в итоге, после недели пьянки на той даче, уехали всей толпой в Вильнюс, причём одна герла, Сипсик, потом долго названивала мне в Москву. Влад же исчез в Вильнюсе столь же неожиданно, как и появился в Таллине. Теперь он, сидя на парапете, болтал о чём-то с Колпаком, тоже издалека обрадовался моему приходу и сходу предложил отметить встречу. Мы поднялись наверх, уютно расположились в уголке, и несколько часов кряду Влад баловал нас телегами о последних его похождениях, от Одессы и Усть-Каменогорска до Питера и Риги. Уже совсем стемнело за огромными витринами бара, за сдвинутыми вокруг нас столами восседали уже с десяток примлевших от Владовской болтовни персон, все начали придумывать что-нибудь на вечер, когда вдруг нарисовался взмыленный Сержант, и, отдышавшись после бокала портвейна, сообщил действительно забавную новость: сегодня сейшн “Машины” – он только что видел Кутика – да не где-нибудь, а прямо почти напротив, в “Ангаре”, но с проходом, как тоже успел убедиться Сержант, глухо. Кафе битком набито студягами по пригласительным, на входе менты с комсомольцами, ждут каких-то фирмачей. Кутик говорит, пробирайтесь, как получится.

- Я знаю, как туда попасть, - вдруг подпрыгнул Влад, - В прошлый раз я таким путём удирал из “Метлы”, а оказался как раз в “Ангаре”, через андеграунд под той стороной, неужели не слышали?

Хотелось, конечно, объяснить Владу, что нормальным людям не то что в “Метле”, а вообще на той стороне делать, собственно говоря, нечего; не говоря о том, чтобы ещё там по подвалам лазать, но было не до того – всем хотелось хоть как-нибудь просочиться в “Ангар” и завершить вечер с музычкой и весельем, а заодно, разумеется, интересно было бы и разведать, что это за таинственный андеграунд, который, как уже стало ясно, может быть порой очень полезен. Поэтому все быстренько собрались двигать вслед за Владом хоть куда, но только с непременным условием: обойтись при этом без визита в “Метлу”. Влад, смекнув что-то, согласился, попросил только держаться кучнее; с тем и отправились.

Перейдя на вражескую сторону, мы очень сосредоточено протопали до “Бирюсы”, с каменными мордами прочесали мимо гардероба наверх, потом, в том же темпе, минули кухню с ошалевшими при нашем появлении поварихами и судомойками, и оказались в грузовом лифте, где Влад нажал на кнопку, и кабина поползла вниз. Там, при выходе, обнаружился совершенно безлюдный огромный тоннель с дебаркадером, заставленным различными ящиками – тёмный и пустой, простирался он в обе стороны. Мы спрыгнули с дебаркадера на проезжую часть, и направились, озираясь по сторонам, в сторону предполагаемой “Ангары”; было тихо и страшно, иногда между ящиками шмыгали большущие крысы. Не верилось, что прямо над головой находится оживлённый проспект, сияющий витринами шикарных магазинов и кафе, мы брели уже порядком, не встретив ни единой живой души, и боялись уйти куда-нибудь нитуда, откуда и выхода-то может и не быть. Только Влад бодро шагал впереди, мурлыкая какой-то мотив и отмечая на пальцах что-то, одному ему ведомое. Внезапно он остановился и указал на двери очередного лифта – это здесь!

Наверху творилась такая кутерьма, что на нас ровным счётом никто не обратил внимания - даже Кутик, замозабвенно возившийся с проводами и микрофонами, совершенно спокойно покивал нам и показал, куда можно кинуть шмотьё, и где их, музыкантов, столик, за который мы, в итоге, и уселись, зажав ногами сумки с батлами и ожидая начала. Чуть позже подгрёб прорвавшийся через кордоны Солнышко с сёстрами-Устрицами и Солдатом, за столом стало весело. Тут и машинисты затянули свою коронную “Time Machine”, и народ пошёл в пляс. Прямо напротив сцены, за сдвинутыми столами, восседали волосатые поляки из гастролирующей в совке группы “Skaldowie”; с любопытством разглядывали они русских соратников, но не долго – Подсолнух вытащил их, вместе со свитой из отечественных прихлебателей, на середину зала, “Машина” прибавила оборотов, и закружился по “Ангаре” хипповый хоровод, периодически подогреваемый немерянным количеством итальянского вермута, уже совершенно нахально перетаскиваемого сюда из “Новоарбатского” мимо набухавшейся стражи. Вместе с вермутом проникали на сейшн свои люди, скоро уже вся “октоберская” тусовка оттягивалась вместе с поляками во всю дурь, растолкав перепуганных студяг по углам кафе, заодно сожрав всё, что было на оставленных ими столиках. Комсомольские стражи керосинили тем временем в сортире, принимая всех забредших волосатых за зарубежных гостей, и делая перед ними какие-то шизофренические реверансы. Короче – вечер удался на славу. Под занавес, мы – я, Влад и Колпак, совсем себя не помня, завалились ещё в “Иву”, напугав до полусмерти Диверсанта с Бенштоком, которые там целый вечер пудрили мозги за бутылкой сухача каким-то бородатым диссидентам разговорами о психоделической революции; наше появление диссиденты сочли живой иллюстрацией к Диверсантовским рассуждениям, на что тот попросту оскорбился, а Колпак тут же попытался начать драку с оппонентами; пришлось с Владом тащить его на свежий воздух, и оставить всех в полном недоумении..."

Отрывок из рассказа "Драма у моря. Часть первая"

"...Ситуацию разрешила неожиданно шлеймановская мать. Не в силах, видимо, более взирать на нетрезвые страдания любимого чада, она снарядила маленький отрядик на курганы, в отдалённые окрестности Анапы, и сослала туда влюблённую парочку, то бишь, Крезу с Кацем. Всё сразу изменилось. Шлейман воспрял духом, опять стал главным заводилой всей тусовки; началось веселье с приключениями, типа пьяного лазания толпой ночью по отвесным скалам или сбрасывания турецких пушек с порога местного музея. А тут ещё, нежданно-негаданно, в Джамете, что сразу за городом, в студлагерь МГУ на целый месяц зарулили дружище Кутиков с Макаром и Юрка Фокин, ударник “Цветов”, чтобы веселить студяг на танцплощадке. С ними же – целая орава знакомых, разумеется, хиппей-почитателей. Ну, и началось… В экспедиции, где всё-таки надо было ещё и землю копать, я осознавал себя, в тот период, разве что повисшим на лопате после ночных безумств в песчаных дюнах Джамете. Костры, купания при луне, круговорот волосатых рож и нетрезвых студенток, перемежались отчаянным танцплощадочным пилиловом “машинистов” и налётами на усадьбы гостеприимных местных греков за вайном и травой. Греки разводили её среди капусты, дабы уберечь последнюю от жары и бабочек. Она так и называлась у них – капустница.